Мерянское
культурное
наследие
живет в
костромском
селе
Парьфеньево
не только в
языке его
обитателей. В
культуре
небольших
деревень,
окруженных
со всех
сторон «лесом-кормильцем»
(эту
архаичную
формулу
услышал
автор этих
строк уже в
самом
Парфеньево),
отчетливо
читается
типичный для
прибалто-финнов
хуторской
способ
ведения
хозяйства в
лесах. Здесь
не увидишь
кустов
больших
деревень,
только
малодворные
селения по
берегам
небольших
рек или на
возвышенностях.
Крестьянские
занятия тут
находятся в
состоянии
некоторого
баланса с
лесными –
ничто не
доминирует.
В 1871 году
парфеньевский
бытописатель
Максимов в
качестве
главного
достоинства
посада
Парфеньево
опять же
приводит его
«окруженность
лесами».
Такое «внутрилесное»
положение
человека и
его дома
характерно
мироощущению
финно-угров.
Менталитет
и духовные
воззрения
современных
парфеньевцев
тоже близки
к финно-угорским,
которые
характеризуются
мягкостью и
терпимостью
по отношению
к другому
человеку.
Одна из
возможных
причин
парфеньевской
толерантности
может быть
связана с
древними
дуалистическими
воззрениями
местного
населения.
Петербургский
историк
Игорь
Фроянов
проанализировал
сообщение «Повести
временных
лет» от 1071 года
о походе на
Белоозеро
киевского
боярина Яна
Вышатича.
Там
случилось
событие, в
историографии
трактуемое
как
восстание
местных
жителей под
руководством
двух волхвов.
Боярин
прежде, чем
казнить
волхвов,
выяснил у
них
религиозную
суть их
мировоззрения,
оказавшуюся
верой в
двуединое,
божественное
и
дьявольское
происхождение
человека.
Выступление
волхвов было
не
антифеодальным
восстанием,
а
исполнением
жестокого
языческого
обряда в
адрес женщин,
обвиненных в
колдовстве.
По
нашему
мнению,
отраженное в
летописи
мироощущение
древних
Мерян
наиболее
близко
картине мира
приверженцев
современной
Марийской
традиционной
религии. «И
богу
помолимся, и
в черта
поверуем» –
отголосок
той же
дуалистической
традиции.
Александр
Трифонов
|