Интересная новость с Генофонд.ру. Специалисты из Медико-генетического научного центра и Института общей генетики РАН изучили генофонд населения Новгородской области в сопоставлении с широким кругом популяций европейской части России и Урала.
Обнаружено своеобразие генофонда новгородцев: у них доминирует (90 % генома) предковая компонента, которая в других русских популяциях составляет лишь треть их генофонда и отсутствует у большинства других народов. Она же доминирует в популяциях Ярославской и отчасти Костромской областей, а также в геномах жителей Нижегородской области, предки которых в средневековье переселились из Великого Новгорода и Верхневолжья. Это подтверждает, что данная предковая компонента отражает генофонд древней Новгородчины. Массовый след этой компоненты также обнаружен у большинства коми-пермяков и у половины геномов води. Помимо вышеперечисленных групп этот геном также выявлен в русских популяциях: Ленского района Архангельской области, Кашинского района Тверской области, Михайловского и Спасского районов Рязанской области. В Ленском районе Архангельской области все обследованные индивиды, кроме одного, несут «новгородскую» предковую компоненту (в среднем — 50% генома). Это говорит о неслучайном сходстве этой популяции с новгородской, указывая или на массовую миграцию, или же на древний, общий с населением Новгородчины генетический пласт.
Рис. 1. Распространение условно «новгородской» предковой компоненты ADMIXTURE (при k = 8 предковых компонент). Высокие значения предковой компоненты обозначены красно-коричневыми тонами, низкие — зелеными, отсутствие — серым цветом, шкала переходов приведена в легенде под картой; изученные популяции обозначены черными кружками.
В Кашинском районе Тверской области, напротив, «новгородская» предковая компонента обнаружена лишь у трех человек, но составляет 80-100% их геномов, это указывает на включение в популяцию лишь отдельных мигрантов из новгородских земель. Аналогичная небольшая миграция фиксируется в Рязанской области: в двух случаях — 100% «новгородской» компоненты, в одном — 50%.
Рис.2. Распространение условно «новгородской» предковой компоненты ADMIXTURE (при k = 14 предковых компонент). Высокие значения предковой компоненты обозначены красно-коричневыми тонами, низкие — зелеными, отсутствие — серым цветом, шкала переходов приведена в легенде под картой; изученные популяции обозначены черными кружками.
Таким образом, только в Ленском районе Архангельской области обнаружен массовый генетический новгородский след, хотя и север Тверской области, Рязанская и Нижегородская области вовлечены в сферу влияния новгородско-ярославского генофонда (рис.1 и 2). Происхождение этого генетического пласта можно объяснять, как минимум, тремя гипотезами: генетическим влиянием Новгородчины, генетическим наследием ильменских словен и более древним генетическим следом дославянского финноязычного населения.
Рис.3. Распространение условно «поморской» предковой компоненты ADMIXTURE (при k = 8 предковых компонент). Высокие значения предковой компоненты обозначены красно-коричневыми тонами, низкие — зелеными, отсутствие — серым цветом, шкала переходов приведена в легенде под картой; изученные популяции обозначены черными кружками.
Чтобы проверить эти гипотезы, авторы используют карты еще двух предковых компонент. Одна из них (рис.3, условно «поморская») наиболее характерна для северных русских популяций Архангельской области. Она убедительно демонстрирует, что Русский Север генетически отличен от Новгородчины, хотя исторически он очень тесно с ней связан. Таким образом, карта на рис.3 ставит под сомнение первую гипотезу.
Гипотезу влияния ильменских словен проверить сложно, поскольку по их генофонду отсутствуют данные древней ДНК. Однако против этой гипотезы — несовпадение ареала «новгородской» компоненты с ареалом расселения словен.
Рассматривая третью гипотезу, авторы отмечают, что наиболее вероятным кандидатом на роль дославянского субстрата для новгородско-ярославского круга популяций может быть меря — племена, относящиеся к западным финно-угорским группам. Условно «карельская» карта отражает генетические связи с финноязычным населением северо-запада России и противоречит третьей гипотезе проявления дославянского финноязычного населения в обнаруженной «новгородской» предковой компоненте, если связывать это дославянское население с народами прибалтийско-финской ветви.
Рис.4. Распространение условно «карельской» предковой компоненты ADMIXTURE (при k = 14 предковых компонент). Высокие значения предковой компоненты обозначены красно-коричневыми тонами, низкие — зелеными, отсутствие — серым цветом, шкала переходов приведена в легенде под картой; изученные популяции обозначены черными кружками.
Далее исследователи обращаются к данным по генофонду других народов, чтобы посмотреть, какие из них проявили сходство с «новгородской» предковой компонентой. Из всех обследованных народов европейской части России наиболее значительный след «новгородской» предковой компоненты обнаружен у коми-пермяков — в 80% изученных геномов она составляет в среднем 20%. Таким образом, из всех современных народов европейской части России и Урала именно коми-пермяки оказываются наиболее близки к генетической общности новгородской и ярославской популяций.
В итоге, авторы выдвинули гипотезу, что древний генетический пласт Новгородчины восходит к генофонду ильменских словен, который, в свою очередь, унаследовал многие генетические черты местного дославянского населения, генетический портрет которого более тяготеет к востоку (волжским и пермским финно-язычным группам), чем к западу (прибалтийским финно-язычным группам).
Источник: http://генофонд.рф/?page_id=34762
Балановская Е.В., Черневский Д.К., Балановский О.П. Своеобразие Новгородского генофонда в контексте народонаселения европейской части России // Вестник Новгородского государственного университета. Сер.: Медицинские науки. 2021. № 3. С. 51-57. DOI: 10.34680/2076-8052.2021.3(124).51-57.
Крайне интересно, но в принципе ничего принципиально нового. Один из комментаторов на Генофонд.ру Игорь Коломийцев так комментирует этот материал: — «что именно все мы хотели бы увидеть в генофонде новгородцев? Гены балтийских славян? Но это старый научный миф о якобы имеющемся сходстве или родстве ильменских словен с населением германской или польской Балтии. Под ним кроме упорного желания натянуть сову на глобус никогда не было никакой основы. Где летописная история застает ильменских словен? В глубине той зоны, которая всегда была прибежищем фино-угорских племен, в зоне сплошной фино-угорской топонимии. И никаких массовых миграций сюда с юга или запада не просматривается. Я был всегда уверен, что ильменские словене — это финские племена, перешедшие на употребление славянского языка. Для меня единственной неожиданностью стало, что это не прибалтийские финны, а пермские (волжско-пермские). Но последнее тоже не удивительно. Взгляните на карту.
С запада к ильменским словенам примыкала меря, которая, как выясняется, тоже принадлежит к кластеру пермских финнов. Видимо, это полоса в древности тянулась до Волхова. Мне показалось удивительным лишь высокая частота данного пермско-финского компонента — до 91% — у новгородцев. Я то наивно полагал, что там будут представлены и иные кластеры — тех же балтов, или прибалтийских финнов, или полян, или варягов Скандинавии, ожидал увидеть более мозаичную картину. Но нет — ильменские словене в массе своей оставались пермскими финнами и мало с кем смешивались. Этот интереснейший результат заставляет задуматься над тем, как же на самом деле шел процесс славянизации Русской равнины, если даже в Новгороде мы наблюдаем картину простого перехода племени на новый язык, без существенного изменения его генофонда.
Виден четкий финский след и в культуре новгородцев, в частности в новгородских сопках. Ничего славянского в этом обряде не просматривается. Во-первых в их основании имеется зольная линза. Обычай выжигать место могильника характерен для прибалтийских финнов. Во-вторых, в основании сопок сооружения из валунов. Круги или треугольники. Такие сооружения имеются у финских племен и у скандинавов. В-третьих, кости животных.
Вот что об этом известно: «Во многих сопках найдены кости различных животных — кальцинированные или несожженные. Встречаются они в одних случаях в насыпях, в других — при захоронениях остатков кремации. Чаще других попадаются конские кости, но встречаются также кости коровы, собаки, барана, зайца и птиц. Обычай помещать кости животных, а иногда и целые особи при захоронениях был довольно широко распространен в лесной полосе Восточной Европы. Он неоднократно зафиксирован при раскопках ярославских и приладожских курганов, основная часть которых принадлежит финскому населению. Кости различных животных часто находят также в курганах Водской пятины, значительная часть которых оставлена водью или ее славянизированными потомками, во владимирских курганах, где присутствие мерянских захоронений несомненно, а также и в других погребальных памятниках древней Руси, где обычны вещевые находки финно-угорских типов. Тот же обряд известен и в некоторых фино-угорских грунтовых могильниках (например, в погребениях ломоватовской культуры Прикамья). Все это позволяет считать, что распространение обычая класть кости животных в новгородские сопки обусловлено участием местных финно-угорских племен в этногенезе словен новгородских».»
Впрочем, теперь мы, благодаря Балановским, знаем, что ильменские словене — это в основе своей и есть фино-пермское племя, близкородственное верхневолжским меря.
Игорь Коломийцев (С) |